Наверно, одна из первых ассоциаций, которые приходят в голову при упоминании Мексики — и уж тем более полуострова Юкатан — это индейцы племени майя, а также многочисленные построенные ими, а впоследствии брошенные, пирамиды. И хотелось бы побыть оригинальной и рассказать о чем-то другом — но не получается никак! Вовка уже успел показать пирамиды древнего города Ушмаль. Но я таки девочка, посему мне по умолчанию положено любить море-солнце-пляж. Поэтому начну-ка я пожалуй совсем с других руин — а именно, руин города Тулум — единственного из всех майянских городов, построенного на берегу моря!
На самом деле, странный это народ — майя. Казалось бы, у них под боком было море такого цвета, какого нигде не сыскать! Песок невероятной структуры и рассветы невообразимой красоты! А они вместо этого забирались поглубже в джунгли и там строили свои дома, храмы и пирамиды, ничуть не сожалея об упущенной пляжной жизни…
Тем не менее, даже таким нелюбителям пляжей как майя, нужен был порт для торговли и сообщения с другими приморскими землями — и это местечко подошло для него более чем замечательно!
Раньше Тулум был более известен под названием Сама (Zama) или «город рассвета». И, надо сказать, мне это его имя нравится гораздо больше, оно отлично соответствует его расположению — над бирюзой Карибского моря на скалистом и обрывистом утесе, обращенном точно в сторону того места, где каждое утро солнце выползает прямиком из голубой водяной бездны.
Гораздо менее романтичное название tulum на юкатекском языке прозаично означает «стену» или «забор». Дело в том, что этот город был очень хорошо укреплен со всех сторон — с одной стороны обрывом и морем, с другой, высокими и очень толстыми стенами — что было не очень характерно для других построек племени майя. Именно благодаря этим тщательным укреплениям ученые и пришли к выводу о большой значимости города для древнего народа. Но согласитесь — «заря» всё же звучит куда вдохновеннее, чем «забор»…
Ну да отвлечемся немного от истории и просто немного прогуляемся по ставшему на время нам таким родным городу утренней зари. Не думайте, что мы подойдем к нем прямо по пляжу, зарываясь ногами в песок, дыша солеными брызгами и издалека всматриваясь в смутные очертания башен на обрывах. Мы будем пробираться к нему через джунгли, через океан зелени, захлебывающийся в возгласах тысяч невидимых птиц. Бродя по этим тропинкам, даже представить себе трудно, что где-то там — за сплошной стеной деревьев — есть море, и песок, и покинутый город рассвета…
Но постепенно деревья расступаются и им на смену врывается синь, распарывая зеленый фон острой белизной волн и заглушая птиц громом воды и шелестом песка под пузырящимися отступающими языками моря.
Надо признаться, что картинки, к счастью, мало отражают главную черту современного Тулума — его безумную и беспощадную популярность среди туристов! И, надо сказать, что если майя наверняка украшали и оживляли город своим присутствием, то мы — современные люди — как-то очень явственно и безобразно контрастируем и дисгармонируем с ним. И не осталось в нас этого древнего благородного и уважительного отношения к морю, которое кормит, дает свободу чувствовать простор и гнать в него свои корабли. Мы — как только видим его — сразу норовим достать фотоаппарат, сделать снимок, а потом сбросить одежду и завалиться под пальму, изредка окунаясь в его негодующие воды.
К счастью, если вас сразу не тянет под пальму, можно отойти подальше и посмотреть на все это безумие со стороны. С расстояния, которое с легкостью превращает весьма габаритных людей в обычные родинки на огромном теле моря…
Полюбовавшись пятнистой голубо-зелено-слепящей палитрой, можно отойти немного вглубь и посмотреть на главное сооружение города — Кастильо (El Castillo), которое возвышается над всей остальной равниной и явно доминирует в этом пейзаже.
Сейчас, глядя на расчерченные как по линейке гравийные дорожки, столбики с натянутыми между ними веревочками и одетых в шлепки и панамы туристов, довольно сложно представить себе город таким, каким обнаружили его в середине 19-го века два путешественника — Джон Ллойд Стивенс и Фредерик Кэтервуд. Заросшим деревьями, обвитым корнями, утопающим в высокой траве и еле различимым среди всепоглощающих и всепогребающих джунглей. Пожалуй, только благодаря рисункам Кэтервуда можно хоть примерно представить себе этот — совсем другой, не нынешний «город рассвета», «окруженный высокой стеной».
Мне кажется, помнить его таким могут только игуаны, которых здесь великое множество и которые явно считают себя (скорее всего, абсолютно обоснованно) новыми хозяевами этого дремлющего города.
Они целыми днями щиплют травку, греются на камнях, а иногда — надолго зависают, всматриваясь в голубую даль и наверняка вспоминая (должна же и у игуан быть коллективная память!), как корабли, груженные золотом, солью и обсидианом, подплывают к белоснежной бухте или уплывают вдаль к невидимым берегам, борясь с волнами такого удивительного оттенка, что почему-то хочется плакать…
В Тулум можно приехать всего на день из городка Плаяй-дель-Кармен или прожить тут целый месяц — все зависит от того, насколько сумеют вас заворожить майянские руины и бирюза особенно яркого здесь Карибского моря. И, конечно, от того, насколько по душе и карману вам придется жилье в Тулуме.
