Когда слушая после работы идеальную «Sun is shining» мне невольно захотелось ее ускорить, стало ясно, что пришло время обнулить темпы и отправиться туда, где не только солнце не знает суеты, но и люди цвета кофе неспешно моргают закрученными словно на бигуди ресницами. Где даже море волнуются как-то нехотя, а небо подолгу выбирает место для своих слез. Где сумерки пахнут вовсе не ромом, а сладким йохохо. Где луна улыбается золотым смайликом, а жители, оправдывая детские догадки о другой стороне Земли, действительно нередко ходят вниз головой.
Влюбляешься в это место, как четырнадцатилетняя девочка в плохого парня — чем громче возмущается привычный мир, тем с большим энтузиазмом запрокидываешь голову для поцелуя. Но вместо того, чтобы забыть о времени, со страхом провожаешь каждую секунду, так безжалостно приближающую пропечатанные в билете цифры. И с обманчивой надеждой растворяешься в звучащем со всех сторон «take it easy! it's Jamaica, yah mon!»…
Я не знаю, какими авансами Судьбы мои ноги ступали по этой далекой Земле. Знаю только, что нужно верить в мечты. Когда мне казалось, что Ямайка — бред моего воспаленного компьютерной заставкой мозга, маразм почему-то не пугался праведного гнева, а начинал прогрессировать. Я далека от суеверных заморочек и радуюсь черным кошкам, даже если они наматывают вокруг меня круги, но вот отказ от своих желаний мне кажется жутко паршивым знаком. А вдруг жизнь все это время маленьки тропами прокладывала мою большую дорогу, а я бессовестно обману ее старания? Вдруг она обидится и подумает, что я брезгую ее подарками, и больше никогда ничего не исполнит?)))
p.s. когда понимаешь, что страх тысячи лет правит человеческой историей, единственный выход — заставить свои фобии работать на себя;)
Пройти по ямайским улицам — это как сняться в клипе Тимати. «I like your style», «baby, you're hot», «sweety princess» и т.п. перекрикивают играющее всюду регги. И горячие (а чаще всего основательно пережаренные не одним десятком лет) американки проводят свою вторую молодость в черных руках, съезжаясь сюда со всех штатов. Главное, что все довольны;)
Ямайское такси не терпит одиночества, и в течение пути любое свободное место тут же заменятся новым попутчиком. А мест в стандартной легковушке, чтоб вы понимали, 7 — 3 впереди (как правило, кладется маленькая подушечка между водительским и пассажирским креслом) и 4 сзади. При чем, размер пассажиров значения не имеет (а бедра ямайских женщин мало того, что богом не обижены, так еще и владелицами щедро откормлены!). На скорость это тоже никак не влияет. Когда мы как-то неслись на такси в горы, я пыталась понять, что меня больше беспокоит — что я рискую умереть в принципе, или что маме скажут, что я разбилась с шестью неграми где-то между кукурузным и конопляным полем))
На фото мои стильные соседи)
В день, когда мои ноги шагали по родной Nine Mile Боба Марли, ему могло бы исполниться 67. Но и живых 36 хватило, чтобы сказать миру о любви. Мир, конечно, послушал, похлопал, между делом пытался убить, снова похлопал. И вместо того чтобы заглянуть, наконец, в свое сердце и увидеть там ответы на все вопросы, привычно ткнул пальцем в небо и сотворил еще одного кумира, растаскав его на майки, чашки и зажигалки.
Все-таки, чем ближе вера к религии, тем забавнее ее одежды. Мне сложно понять, как можно было отказаться от создания песен, сроки которым — вечность, в пользу целостности тела, которое не заботясь о ценности утопающей в нем души, распадается на ничто в течение нескольких дней…
Помимо Марли, на Ямайке оказались востребованы еще два известных мне героя — Рианна и Даша-путешественница. Женщины торопятся успеть за переменами внешности первой, а вот с бодрым позитивом второй не у всех складывается))
На ямайских женщинах тоже отлично сочетаются китаский Louis Vuitton, украинская «кравчучка» и сапоги в 30-градусную жару.
p.s. справа — экспресс-салон красоты, если вы вдруг не заметили)
Пока папа с друзьями забивает косяки на продажу, не уставая пробовать качество товара, малышка забивает козла))
Чаще всего бары в далеких от туристов горных городках похожи на перевернутый ящик из-под пива Red Stripes с пивом Red Stripes на витринах.
А на фото практически торгово-развлекательный комплекс)
На Ямайке случился первый футбольный матч, который я посмотрела «вживую». И надеюсь, последний. Да простят меня фанаты черно-белого мяча, но мне кажется, что любить футбол можно только в двух случаях — или когда ты играешь сам (желательно, с рекламными контрактами Бэкхема), или когда игроки бегают без футболок. Во всех остальных вариантах — это полуторачасовой бессюжетный фильм с долгим перерывом на рекламу. Ну в крайнем случае, еще когда Зидан делает такие гневные пасы головой, но это же сколько надо ерунды пересмотреть, чтобы такого дождаться???))
Я, конечно, стойко проулыбалась весь матч, но еще больше, чем победе «наших», была рада, когда капитан оперативно оголился для соперника, не стал праздновать победу пивом, а посадил в машину все свое семейство с единственным белым пятном на зеленом фоне (то есть мной) и моя недолгая дружба с футболом осталась позади:) аллилуйя!
Если бы ямайцы так много не улыбались, их было бы сложно заметить в темноте. Но любите эти улыбки с добрым прищуром. Как-то так сложилось на всех сторонах земли, что чем больше ты ослеплен чужими изгибами, тем больше ты за них платишь)
Это наш гидропарк на ямайский манер. В 100 метрах — аттракционы, бары. В 10-ти — невостребованный рай)
Знаете, даже если негры не лгут, и Иисус правда был черным, Ева все же хрустела яблоком где-то в нашем районе. Иначе я не могу объяснить, за что мы наказаны разнообразием оттенков серого за окном с ноября по апрель… Когда видишь наяву, как природа мешает оранжевый с бирюзовым, невозможно радоваться искусственным фонарям на серых заводах. Когда повержен вызывающей свободой в глазах, невозможно верить розовой истерии, подменяющей инстинкты, которые, кажется, давно покинули наши взгляды и ушли в интернет. Когда знаешь, что где-то круглый год спеют фрукты и пахнут цветы, невозможно хотеть замороженных пельменей и гвоздик в целлофане… Я усердно ищу в себе следы рождественских улыбок, но моя раненная Ямайкой душа не перестает твердить — праздники, что пиздаты, не требуют даты. И пока я еще говорю с ней на одном, пусть и не очень цензурном языке, я не могу отвечать на сообщения, а все, чего хочу — спрятаться в музыке, которая ходила со мной по теплым берегам, и уныло подвывать «I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know, I know…
but ain't no sunshine when she's gone...»